В 1990 году в Москве на заседании Координационного Совета Общества российских немцев «Возрождение», на котором меня избрали заместителем Председателя Общества, как всегда, было очень много времени посвящено рассказам о тяжелом прошлом российских немцев в трудармии и т.д. Тут к трибуне вышел очередной желающий выступить наш российский немец (фамилии я не помню) и сказал примерно следующее:
«Завтра я со своей семьей эмигрирую из СССР в Германию, к моему разочарованию, за долгое время присутствия на этом заседании я не услышал ни одного конструктивного предложения по терзающей нас сегодня, не завтра, проблеме «сохранения» наших денег в каком-либо виде, которые мы получили от продажи своих домов и другого имущества, и которые мы не можем законно поменять в банках СССР на немецкие марки, чтобы можно было бы их забрать с собой. Мне известны случаи, когда один российский немец, не имея возможности заложить свои деньги в хорошее дело, просто сжёг их, как простую бумагу, другой же обклеил купюрами свой туалет, другие же разбрасывали их на рынках, покупая всякую всячину по повышенным ценам, не торгуясь, поднимая цены и создавая невыносимую ситуацию для жизни остающихся в СССР граждан, подстёгивая инфляцию и т.д.. Скажите мне, пожалуйста, есть хотя бы один из присутствующих «борцов» за дело российских немцев, который бы не побоялся ответственности и хотя бы попытался как-нибудь решить эту проблему, не остерегаясь того, что в случае неудачи, по своей или чужой вине, ему будет нелегко нести груз этой ответственности за результат своих намерений? Неужели нельзя создать такую систему, чтобы направить эти деньги на нужное общее дело, дать надежду таким вкладчикам на получение ими от этого дела своего интереса уже в Германии ?»
Так как меня избрали заместителем по экономическим вопросам, данный вопрос попал в мои обязанности. Кроме того, я всегда пытался поступать по принципу: «Если не я, то кто?» Одним словом, я интегрировал эту проблему в общую концепцию экономической поддержки российских немцев в СССР.
Позже такая программа в 1991г. в Кёльне была согласована в Центральном Немецком Банке, в присутствии представителей Министерства Внутренних Дел ФРГ. Сам текст такой программы был передан мной в посольстве ФРГ в Москве в руки Министра-Президента Баварии Доктора Эдмунда Штойбера для последующей передачи его Министру иностранных дел Германии Доктору Ханс-Дитриху Геншеру.
Под эти договорённости, с целью сосредоточения финансовых средств самих российских немцев для решения их проблем, и в СССР, и в ФРГ была ранее запланирована работа по привлечению упомянутых вкладов выезжающих на постоянное место жительства в Германию российских немцев сначала в КНПО, а затем в его правопреемника – АНПО «ТЕМП», а также в «Видергебурт-банк», что было в интересах вкладчиков и оставшихся граждан СССР, в том числе, и российских немцев.
Так как VDA e.V. (германское благотворительное общество по поддержке всего немецкого за рубежом) под руководством господина Карстена Шламельхера, тесно сотрудничавшее с государственным секретарём Доктором Хорстом Ваффеншмидтом в паре с его переводчиком и советником, бывшим переселенцем из Казахстана, историком Доктором Альфредом Айсфельдом, предложило свои «изменения» имеющейся программы поддержки российских немцев в местах их компактного поселения в СССР без учета нашего мнения, а, просто говоря, выдавала эту изменённую программу за свою, я отказался, из моральных соображений, от совместной реализации, с предложенными мне, как стало известно позже, «сомнительными теневыми подходами», такой измененной (ухудшенной) вышеуказанной программы, которая, в первоначальном варианте, была создана под моим руководством и с участием госпланов СССР, Казахстана и самих российских немцев из различных регионов СССР, не говоря уже о том, что, благодаря высказанному мной предложению, в присутствии господина Доктора Алоиза Замзеля при обсуждении в Бонне с господином Карстеном Шламельхером, руководителем VDA e.V., возможных путей сотрудничества российских немцев с этой организацией, был изменен Устав VDA e.V. с целью участия этого Объединения в экономической (не только культурной и гуманитарной) поддержке российских и других немцев, проживающих за пределами Германии.
Во время нашей встречи в Правительстве Германии, куда меня пригласили от имени Министерства Внутренних Дел ФРГ по нижеприведённому приглашению, против такого игнорирования мнений законных представителей российских немцев в 1991г. выступил со своим сообщением для прессы член Бундестага, член Совета Европы, Доктор Вильфрид Бем, убедительно предупреждая о недопустимости игнорирования мнения легитимных представителей российских немцев при принятии каких-либо решений, связанных с российскими немцами.
В такой ситуации, когда объявленные намерения по привлечению вкладов выезжающих на постоянное место жительства в ФРГ российских немцев получили широкую поддержку в СССР, а с VDА e.V мы не нашли общий язык, мы создали в ФРГ подобное VDA e.V. благотворительное объединение VFDS e.V., через которое и планировалось распределять соответствующие компенсации среди проживающих уже в Германии российских немцев, других «Доверителей» по договорам-поручениям, которые внесли свои вклады в КНПО (АНПО) «ТЕМП» и в «Видергебурт-Банк» в СССР
Такую, среди прочих, задачу немецкое благотворительное общество VFDS e.V. должно было выполнять через распределение полученных пожертвований и поступлений от немецких коммерческих структур Германии, сотрудничающих с АНПО «ТЕМП» и с «Видергебурт-банк». По этой причине мы заключили 05.12.1990 договор о совместной деятельности с первой из таких структур, фирмой «Samsel». В дальнейшем предусматривалось сформировать длинный список таких немецких фирм, которые готовы были бы заключать подобные договора.
Согласно этим договорам, не менее 20% от своей годовой чистой прибыли сотрудничающие с КНПО (АНПО) «ТЕМП» и с «Видергебурт-Банком» немецкие фирмы должны были бы перечислять на счёт VFDS e.V. для выполнения данным объединением своих задач.
За счёт использования «Поверенными» вкладов и имущества эмигрантов из СССР («Доверителей») в реализации нашей программы обеспечивалось бы непосредственное участие вкладчиков в сотрудничестве казахских и немецких участников программы. По немецким и казахским законам такое участие должно быть вознаграждено определённой долей от доходов или чистой прибыли сторон.
Согласно вышеизложенному, эта схема работы является абсолютно легитимной по немецкому и казахскому законодательствам, что подтверждало письмо Министерства Юстиции Казахской СССР от 05.11.1990.
5 сентября 1990 года в Государственном Банке СССР был зарегистрирован «Видергебурт-банк» с уставным капиталом в 5.000.000 рублей с долей КНПО «ТЕМП» в размере 55%, или 2.750.000 рублей, на основе решения пайщиков банка согласно протоколу № 1 от 19.06.90. Прошу обратить внимание, что первый вкладчик внёс свои средства в КНПО «ТЕМП» 29.11.90 в размере 16.000 рублей, т.е. 5-ю месяцами позже, чем состоялось первое заседание пайщиков банка и Тремя месяцами – после того, как был зарегистрирован «Видергебурт-банк».
Из представленных материалов можно сделать единственный вывод, что мы в 1990 году серьёзно подготовились к широкомасштабному сотрудничеству между Германией и Казахстаном, получили необходимую политическую и юридическую поддержку наших намерений, и дело пошло с размахом, о чём говорит нижеприведённое обращение генерального директора АНПО «ТЕМП» Мецгера Владимира Кондратьевича от 08.02.1993 к вкладчикам Общества.
Хотел бы обратить внимание на то, что в условиях распространённого «чемоданного» настроения российских немцев с 1990 года по начало 1991 года, мне было очень трудно подбирать компромиссные кандидатуры на должность Председателя правления «Видергебурт-банк», так как она должна была утверждаться Центробанком Казахской СССР, и я вынужден был согласиться с назначением руководителем банка Беккера В.К., купить ему прописку и, для его пользования, дом в Алма-Ате, добиться у руководства Промстройбанка Казахской ССР согласия на перевод Беккера В.К. из Семипалатинска с незначительной должности в Алма-Ату на должность Председателя правления банка. Я надеялся, что немецко-казахское происхождение Беккера В.К. поможет нам успешнее реализовать наши планы.
Также у меня был очень ограниченный выбор среди кандидатур на должность Генерального директора АНПО «ТЕМП», поэтому мне пришлось принять на эту должность Мецгера Владимира Кондратьевича, который был на грани увольнения из Объединения «Кзыл-Ту» из-за скандалов с Генеральным директором Объединения. Мне тогда казалось, что конфликтная ситуация на бывшей его работе была вызвана с некой предвзятостью к нему, как к немцу.
Выбору этих двух человек способствовало ещё то обстоятельство, что они относятся к немецкой национальности, и я, как и другие участники программы, верил, что эти два кандидата никогда не смогут обмануть российских немцев и их партнёров из эмигрантов в Израиль и США.
Позже, на Втором этапе Съезда российских немцев в августе 1991 года, оба, Мецгер В.К. и Беккер В.К., в присутствии делегатов съезда буквально поклялись мне, что будут неукоснительно и честно реализовывать наши благородные намерения.
